Последний день августа. В отличие от 31 июля, сегодня была хорошая погода. 29-го после трех, как только проглянуло солнце, быстро побросали все в лодку и поплыли в сторону Слона. Костюмы одевали в лодке по очереди, чтобы не терять время. Были еще сыроваты. Минут за сорок /!/ дошли до бухточки, соседней со Слоном. Шли, насколько возможно, по прямой. Вода чистая, совсем тихо.
Плавал первым. Глубина оказалась небольшой, метров 8, хотя и стояли довольно далеко от берега. Берег крутой, галечный пляж очень узкий, 5 - 10 м. Есть ручей.
На дне скалы, большие, по 3 - 4 м глыбы, глубокие провалы или ямы между ними, с очень холодной водой. Живность, обычная для такого дна. Ежи, трепанги, редко и равномерно по всему дну, на первый взгляд, пара видов звезд, колонии мидий и актиний. Под камнями и среди мидий масса невидимой сверху мелюзги, стоит только пошевелить камни или раковины. Кое-где небольшие группы или кустики водорослей. Хорошие места для съемок. Вообще же, мы зря, как теперь видится, не заплывали сюда на резинке. Ведь на Кунашире мы, уходили на 5 - 7 и более километров, а здесь можно было бы обернуться до Слона и обратно даже с аппаратами немногим более, чем за полдня. По-видимому, мы слишком увлеклись массовыми заготовками (аппетит приходит во время еды) ежей, раковин и звезд. Применяя старую тактику, мы, наверное, добыли бы меньше звезд, но зато могли бы больше снять под водой и разведать новые места, не уступающие известным. То же, пожалуй, касается и опытов со звездами, где теперь приходится "импровизировать" буквально на ходу.
Покрутившись на месте, поплыл в сторону берега, экономя воздух и подбирая по дороге попадавшихся звезд. В основном это были амурские и афеластерии. Особенно много было последних. Плыл медленно, глазея по сторонам и разглядывая подводные пейзажи. Заглядывал в щели и каньоны между глыбами в поисках интересного. Хорошо бы было напоследок увидеть осьминога - места здесь для них очень даже подходящие. Стравил весь аппарат.
Потом отошли немного в море и пошел Коля. Здесь было заметно глубже - под 20 метров. Направился в сторону берега, я не спеша плыл рядом с пузырями, выбирая конец. На дне оказалось то же самое, на глубине, правда, скал и расщелин было меньше. Зато опять пошли поля дистолластерий, набрал штук сорок.
Так как уклон дна был заметным, Коля шел точно к берегу и вылез примерно на месте моего спуска. Выгрузив звезд, из которых несколько штук потерял по дороге - не хотелось всплывать, пошел обратно. Через три - четыре минуты всплыл опять и вывалил в лодку десятка два разных афеластерии. На остатках воздуха поплавал еще около скал, на глубине 3 - 5 м. Подобрал пять гребешков Свифта, десятка полтора амурских и опять афеластерии, и одну лизастрозему. Видел колонию бугорчатых асцидий, но брать не стал - не довезем все равно. По этой же причине выбросили обратно в море и лизастрозему, ее можно сохранить разве что поместив в сосуд с формалином.
Обратно плыли сразу в Корейскую, так как было уже поздно. Киевляне собирались на вечернюю рыбалку и просили не задерживать лодку.
Допили остатки чая с черствым хлебом и сразу пошли в Путятин. Кроме забивки нужно было купить еще кое-что из продуктов. Но в магазины не успели, уже закрылись. Аппараты на этот раз набили нормально, без приключений. Отдали еще одну бутылку.
Вечером раскладывали у палатки звезд, добытых днем - идти в Пятую Малую к бочке и садку было просто невмоготу.
Часа полтора возились с ужином. Говорили с киевлянами о планах (их) на ближайшие дни. Они собираются уезжать с острова первого сентября. Как бы ни было заманчиво без всяких хлопот оказаться сразу во Владивостоке, но это не стоит тех нескольких дней, что мы могли бы еще протянуть на Путятине.
В отношении базы ленинградцев нет и не может быть никаких иллюзий - места там очень бедные, загаженные рыбокомбинатом. Решили сняться из Корейской с киевлянами, пристроить лишнее снаряжение и имущество у ленинградцев, сходить еще раз на сейнере и потратить еще два-три дня, если позволит погода, на обследование Слона и окрестностей налегке, в первом комплекте, с минимумом имущества.
Приводил в порядок журнал наблюдений за звездами, записал кое-какие подробности, пока не забыл. Исписал уже около 20 страниц, но будет ли толк, неизвестно, наблюдения очень кратковременны и ведутся не чаще двух раз в сутки, и то нерегулярно.
Вчера, то есть 30-го, с утра небо хмурилось, а около десяти проглянуло солнце. Небо почти полностью очистилось и мы воспрянули духом. Вытащили сушиться всю сырую одежду и костюмы, снова развесили звезд. Как следует позавтракали (хлеб "занимали" у киевлян) и вышли в море. Костюмы опять одевали в лодке на подходе к месту погружения. Гребли, как и раньше, вдвоем. Брали бокс и гарпун.
Опять плавали к Слону. Лазил первым. Видимость как будто ухудшилась, но на глубине было по-прежнему отлично все видно. Пока искал камбалу, подбирал звезд. Теперь и мне попалось много афеластерий. Дистолластерий не попадалось. Вообще же, мы больше находили их на ровном заиленном грунте на мысе, разделяющем Пятую Малую и следующую за ней безымянную бухту.
Выгрузив добычу в лодку, сразу наткнулся на рыбное место. За каких-то пять минут добыл трех камбал, причем одну весьма приличных размеров. Опять пришлось лезть наверх, так как не было кукана или хорошей сетки.
При обратном спуске отказал легочник. Глубина была около 8м, немного не дошел до дна, хотя уже хорошо различал мелкие детали. Воздух пошел сплошной струей и Коля тут же выдернул меня на поверхность. Заменили легочник и я пошел снова, невольно прислушиваясь к работе аппарата. Добыл еще шесть штук камбал.
Следом за мной на этом же месте погружался и Коля. Успел пригвоздить пару камбал, как вдруг вся рыба напрочь исчезла. Так что Коля, можно сказать, остался на бобах. Собрал, разве что, два десятка звезд и несколько гребешков, которых тут же съели - почему-то нас в этот день мучила жажда. На песке накопал полсетки сердцевидных ежей и несколько крупных мерценарий. Попалось еще несколько больших арок и прототак. Потом отошли ближе к Слону и Коля полез еще раз - плавали неглубоко и старались экономить воздух. Плавал в скалах минут десять. Было не глубже 5-6 метров, но зато очень светло и красиво. Отковырял от скалы несколько акмей, судя по всему, двух видов. Стравил весь аппарат.
В моем оставалось атмосфер тридцать, и я полазил на остатках воздуха с боксом. Где-то здесь, в этих, может быть, скалах, в 1964 г. был сделан известный снимок (Сумарокова или Уразова?), плывущего с зарезанной камбалой в руках по каньону.
Защелкал с пяток кадров. Потом порылся в песке в надежде найти спизул, место показалось подходящим, но не нашел ничего вообще, к тому же, сразу кончился воздух.
На обратном пути зашли в Пятую. Пока Коля возился со свежим уловом и переворачивал звезд на берегу, посмотрел садок. Звезды находились в средней части садка, в десяти см друг от друга. Под большей нашел остатки прошлого ежа. Досталось ли что-нибудь меньшей - неизвестно, хотя мы часто встречали на дне целые клубки звезд, облеплявших одну жертву - ежа или двустворчатого моллюска. Причем, ежи были исключительно с короткими иглами - интермедиусы.
Бочку на берегу заполнили последний раз - для сушки еще потребуется дня два, не меньше, и то при хорошей погоде, которых у нас может и не оказаться.
В лагерь вернулись около четырех, где нас, точнее, лодку, давно уже ждали. Сразу, не отвлекаясь на обед, который надо было еще и готовить, понесли на забивку аппараты, чтобы успеть и в магазины. С воздухом вышла осечка. KЖ-27, не предупредив нас вчера, вечером же ушел в Находку и еще не вернулся. Но зато успели отовариться в магазинах и обратно шли налегке, оставив аппараты на электростанции и отдав мужикам бутылку, предназначавшуюся на забивку. Купили три булки хлеба и шесть банок консервов, предвидя вновь начало бродячей жизни. В Корейскую вернулись засветло.
Сегодня, 31 августа, рано утром опять ходили в Путятин за воздухом, но катера еще не было. Как нам сказали в диспетчерской р/к, он должен вернуться 1-го или 2-го сентября и через пару - другую дней идти во Владивосток. Нас это вполне устраивало, если не считать задержки с воздухом.
На обратном пути зашли в Пятую, подготовили к транспортировке звезд ящик - прибили ручки, сложили туда сухих звезд и ежей и подняли его на вершину утеса, спрятав в расщелине. Слегка подвяленных уже звезд тоже спрятали наверху, под защитой скалы, так как в выходные дни можно было ожидать очередного наплыва туристов.
Посмотрел еще звезд в садке, для этого таскал с собой через весь остров маску с трубкой и ласты. Сеть оказалась сильно смещенной и с одного конца образовался разрыв - разошлись стенки. Но звезды были в садке и вдвоем "обнимали" большущую мидию, пущенную туда накануне. Рядом вертелось несколько крабов, а в полуметре три патирии, проникшие уже в садок через разрыв. Провозился с сеткой четверть часа, сильно замерз, так как часто нырял, а был без костюма.
В Корейскую пришли около двух, не торопясь пообедали и в четвертом часу я, Коля, Виктор Львович и Валентина отправились на веслах в район Слона, где сегодня утром Женька нашел несколько небольших сетчатых эвастерий /?/. Нам здесь такие еще не попадались.
Брали с собой только куртки от Садко. Море было совсем тихое, светило яркое солнце и было очень тепло, если не сказать жарко. В общем, как в первый день на Путятине.
Гребли по двое, часто меняясь на веслах. Валентина гребла на равных с нами, мужиками. Шли напрямую, ориентируясь на Слона. Бросили якорь в бухте, где когда-то ныряли с Водолазским, Чучелиным, Тереховым и Уразовым на "Сволочи" в 1964 г. Это около километра за Слоном, в районе так называемого 173-го участка.
Бухта небольшая, раза в три меньше Корейской, со слабо выступающими в море мысами. Очень живописная: узкий пляж, 4 - 6 м шириной, кое-где и вовсе отсутствует, даже в середине бухты. Почти белые скалы уходят в воду вертикальными стенами, образуя уже на дне, на глубине от 0,5 до 3 - 4 м, скальное плато, уходящее в море на 50 - 100 м от берега и рассеченное неглубокими, в один - два метра, каньонами, идущими через 5 - 10 м.
Потом следует довольно резкий обрыв до глубины 6 - 8 метров, и дальше идет, заметно понижаясь, обычное для этих мест дно - чистый песок, камни, заиленный гравий и ракушечник. Из-за светлого цвета скал, под водой значительно светлее, чем в других бухтах, а из-за мелководья - тепло. Поэтому мы очень удивились, что именно в этой бухте Женька нашел эвастерий, предпочитающих глубину и прохладу.
Вообще же, живности здесь оказалось очень много, практически, все, что мы встречали на Путятине. Звезды амурские, патирии, афеластерии, серые и оранжевые, лизастроземы, метрах в тридцати за обрывом - дистолластерии. Виктор Львович нашел одну небольшую - 5 см - звезду с тонкими, черными и гладкими лучами, по идее - летастерию. Встречается очень редко по сравнению с остальными.
Все стенки каньонов усеяны патириями и афеластериями, серыми и фиолетовыми ежами, мидиями и актиниями двух видов. Много известковых водорослей. За каких-то полчаса набрали с десяток гребешков Свифта, в узкой расщелине на глубине 3 метров нашел бугорчатую асцидию. Трепанги под обрывом, во впадинах и на стенах каньонов, правда, мелковатые.
На песке видели патирии и плоских фиолетовых ежей, а немного в стороне и поглубже - домики червей. Сифоны двустворчатых не встречались, песок не раскапывал, было некогда. Рыскал большей частью по расщелинам и каньонам, заглядывая во все уголки, особенно под обрывом, так хотелось напоследок найти хоть одну эвастерию, но все было безрезультатно.
Пока плавал, насчитал с десяток видов красных и зеленых водорослей, здесь им раздолье. Из бурых попадалось немного саргассов двух видов, пельвеция. В полосе прибоя все скалы покрыты ковром леатезии. В каньонах и углублениях дна - ундария, там же - красивая красная водоросль полисифония и родомелла или перамиум, не помню точно.
Набрал немного трепангов. Нашли большую лизастрозему, целиком проглотившую серого ежа средних размеров. Всего на двоих собрали штук тридцать звезд, в основном небольших афеластерий. Рыба не попадалась, если не считать мелочи по 2 - 3 см.
Так и не найдя вчетвером ни одной эвастерии (Женька набрал их пять штук, всех, что ли?), в половине восьмого тронулись обратно. Эта бухта оказалась настоящим заповедным уголком, приоткрывшимся нам в самом конце экспедиции. Я не помню точно, но в 64 году все здесь не произвело такого впечатления, как сейчас. Возможно потому, что тогда вообще еще мало что видели и сравнивать было не с чем. Во всяком случае, из того времени сохранилось лишь воспоминание о том, как "Сволочь" села на днищe где-то здесь на плато, и всем пришлось вылезать из лодки и тащить ее добрый десяток метров, рискуя наступить на ежа, которыми здесь усеяны все скалы.
Мы с Колей вылезли в Пятой, около бочки. Вытащили всех звезд, свежих подержали там минут двадцать-тридцать, пока возились с другими делами. Смотрел садок. Звезда №2 висела на сетке в 20 см от дна. Другая находилась в другом коште в углублении между большими камнями.
Подняли потом всех звезд наверх, на небольшую площадку под скалой, закрытую со стороны бухты от посторонних глаз. К тому же здесь все время задувает ветерок и звезды лучше сохнут.
В лагере вечером потрошили и варили трепангов, а потом жарили и угощали киевлян. За все время их пребывания здесь, это были первые, и по-видимому, последние.
Киевляне с десяти часов засели за бридж. Сейчас, когда дописываю дневник, игра еще продолжается. Коля уже спит.
| Предыдущая | Содержание | Следующая |